Двести Двадцатый День Тринадцатого Года

Когда TS открыла глаза вчерашним утром, солнышко уже благополучно встало, причем не за каких-то там пару минут до того, а прилично так. Матвейка повернулся на другой бочок и что-то сонно пробормотал.

Та-а-а-ак. TS сосчитала про себя до двадцати, подумала, что по поводу счета Биссектрис не так уж и не прав и спросила:

- Ну, где ты там? Вылезай, паршивец бородатый, я знаю, что ты где-то здесь.

- Поклянись, что тапочком не стукнешь и в бороду не вцепишься! – донесся сладкий-сладкий вкрадчивый голосок, и TS страшно захотелось спать. Вот прям немедленно. «Ничего себе у меня репутация!» - подумала она, а вслух сказала:

- Ты вот погоди – проснется Никонелли и поймет, что она по твоей милости не сняла какой-то там по счету рассвет. Вот уж за нее я не ручаюсь!

- Да... – расстроился сон-барон Зёвушка – а это был именно он. – Не подрассчитал я. Я еще плохо умею выборочно убаюкивать. Но ты-то хоть выспалась? Я вообще-то для тебя старался.

- Волшебно выспалась! – соврала TS и посмотрела честными глазами. Настолько честными, что сон-барон обязательно бы понял, что она в очередной раз заснула почти перед рассветом. Но в это время проснулся Матвейка и радостно закричал:

- Ура!!! Сон-барон Зёвушка приехал! Я так по тебе соскучился, мой хороший.

И погладил Зёвушку по бороде. По длинной бороде, заплетенной в косички, с множеством бубенчиков и колокольчиков. «Ну и не нужны мне были фотографии сегодняшнего рассвета,» - подумала Никонелли, не открывая глаз и делая вид, что она не проснулась. – «Главное, что сон-барон к Матвейке приехал...»

Проныркинс, 

специальный корреспондент «Имбирвилльского Вестника»