Двести Сорок Первый День Тринадцатого Года

 - Приятно посмотреть на дело своих рук, правда?

- Правда, Ваше Величество. Все вещи TS и Матвейки собраны, они могут не отвлекаться на сборы и провести свой последний полный день каникул как захотят. Хотя, по правде говоря, нам ничего и делать-то не пришлось. Эти ваши самособирающиеся чемоданы и сумки – потрясающее слово в ботанике, селекции и выведении новых сортов.

- Шарль! Тебе не кажется, что ты стал вруном и льстецом? С деревом для путешественников еще работать и работать. Это никуда не годится, что нельзя спрогнозировать урожай. Вот сегодня нам был нужен один большой чемодан и кофр. А выросли три чемоданчика, куча саквояжей и ни одного портпледа. И ты видел, что все цветные вещи чемодан не хотел сворачивать и пихал в себя скомканными? Нам пришлось самим сложить их. А твоя битва с саквояжем за Матвейкины носочки, которые саквояж начал жевать?

- Вы ведь знаете, Ваше Величество, что у меня к носочкам неизъяснимая слабость.

- Я даже помню, что ты ангел-хранитель голубого махрового носочка-потерашки.

- Что вы, Ваше Величество. Не ангел, а просто хранитель. Хранитель детских носочков.

- Я, конечно, не обещаю тебе, что следующая селекция чемоданного дерева будет петь носочкам колыбельную, но вот собирать их по парам и следить, чтобы не потерялись – да.

- Как вам пришла в голову эта мысль – вывести чемоданное дерево?

- Сложно объяснить. Видишь ли, я ужасно люблю собираться в поездку. И терпеть не могу собираться назад. Мне от этого грустно, мне жалко времени, которое на это уходит и... и просто не люблю и все. И я подумала, что, наверное, многие не любят.

- Не знаю... Все-таки возвращения бывают разные. Простите, Ваше Величество, можно я спрошу?

- Ты про мое возвращение назад? С каким сердцем я собиралась бы тогда? А ты ответишь мне на вопрос?

- На любой, Ваше Величество. На любой.

- Шарль, почему вместо того, чтобы все время писать милые смешные сказки, ты работаешь скандальным хроникером?

- Вам не понравится ответ, Ваше Величество.

- Я настаиваю, Шарль.

- Сказки ведь нынче не в цене. А скандалистам платят за каждую строчку и притом двойной гонорар. Я корыстен, Ваше Величество.

- И ты думаешь, Шарль, что я ничего не знаю? Ты пытаешься погасить дефицит казны моего бывшего королевства. Шарль, зачем?

- Чтобы вы могли вернуться, Ваше Величество.

- А ты правда думаешь, что меня свергли из-за того, что я была бедна? Шарль, меня просто перестали любить. Я не хочу возвращаться.

- Вы были прекрасной королевой, Ваше Величество.

- Я знаю, Шарль.

- Тетя Селедкина, я тебя ужасно люблю, - прошептал Матвейка во сне.

- Слышал, Шарль? – спросила бывшая королева Селедкина у мэтра Скандалинса. – Вот только это и имеет значение.

А потом встало солнышко и так хорошо осветило дом, что чемоданов почему-то не было видно. Впереди был день. Один большой день. Последний. В последний день так не хочется грустить об отъезде.

Джинджер Мотылек,

сентиментальный корреспондент газеты «Этот нежный Имбирвилль»