«Меня
терзают смутные сомнения...» - беззастенчиво сплагиатил Моссельпром Версачче. «Один
случай – это всего лишь просто один случай, но два...»
«...
ну, всего два случая – это простое совпадение.» - не упустил возможности
разойтись во мнениях Монпарнас Пикадилли.
«Чума
на оба ваших торговых дома!» - подумал Мэрри Крикет, а вслух сказал
примиряющее:
«Зато
три случая – это уже повторяемость.»
«А
четыре случая – это тенденция,» - поддержал его добродушный сон-барон Зёвушка.
«Пять
случаев - это явный тренд,» - козырнул заграничным словом понечётный адмирал
Моряккис.
«Шесть
случаев – это закономерность, господа,» - важно поставил терминологическую
точку Пусик Занудкинд.
И
все посмотрели на бывшую королеву Селёдкину. А бывшая королева Селёдкина сделала
большие невинные глаза и посмотрела на потолок. И все сделали то же самое.
Потолок!
Ну да, конечно же. На потолке висела люстра. А с люстры свисали Денежки. Три
Золотые Денежки и три Денежки Серебряные. Дзинькая, сияя и сверкая начищенными
бочками, аверсами, реверсами и даже гуртом (последнее – явно на радость
Занудкинду). Смеясь, качая золотыми и серебряными бантиками, дразнясь и показывая
языки.
Господин
мэр с трудом, но вспомнил, что он – господин мэр. Лицо, облеченное, так
сказать, властью и наделенное полномочиями. Обязанное, некоторым образом, поставить
гуртом... тьфу-ты-господи! Поставить ребром этот простой вопрос: что это было,
мамамиа?!
«Кхе-кхе...
уважаемая королева Селёдкина...» - несколько издалека начал он и тут же
поплатился.
«Её
Королевское Величество!» - затопал лаковыми штиблетами Скандалинс. – «Мэрии
многое можно простить: аварию на перекрестке Коридорного проспекта и Малого
Комодного переулка, отсутствие ограничений на использование статуй и скульптур
в городских парках в несанкционированных целях для неопознанных птичек и опознанной
Кукушки, плохую работу Главных торговых домов Имбирвилля и Войну Золотой и
Серебряной Тесьмы, непродуманную текстильную политику, но невозможно, вы
слышите?! не-воз-мож-но простить неуважительное отношение к королеве...»
И
Скандалинс неожиданно заплакал. И Сэнди, его Песчинка Воспоминаний, заплакала
вместе с ним.
«Шарль?»
- негромко сказала королева. – «Шарль, милый...»
Она
накрыла исцарапанной обветренной ладонью его руку, обвела взглядом посетителей
кондитерской и улыбнулась:
«Господа.
Я задолжала вам объяснения, да.»
И
стало тихо-тихо. Как в тронном зале. Как когда-то, когда слушая ее, задерживали
дыхание, чтобы не пропустить ни слова своей обожаемой королевы. Селёдкина
грустно покачала головой, но все-таки опять улыбнулась:
«Видите
ли, я хотела провести эксперимент. Я хотела проверить, правда ли, что Денежки с
моего денежкового дерева приносят удачу, успех, богатство, выигрыш. Поэтому я
принесла их с собой и...»
«Хи-хи-хи!»
- закричала одна пфеффелька. – «Я видела! Я видела! В кошелечке!»
«Кошелечек
такой красивенький, с гербом! Хи-хи-хи» - подхватила другая пфеффелька.
«А
монетки, хи-хи-хи, еще красивее!»
«Почти
как пфеффельки, хи-хи-хи!»
«А
потом королева Селёдкина, хи-хи-хи, кошелечек открыла!»
«Хи-хи-хи,
денежки оттуда как выскочили!»
«А
Селёдкина им что-то сказала, хи-хи-хи!»
«Сказала,»
- подтвердила королева. – «Я попросила их выбрать себе человека и забраться к
нему в карман, на плечо, на рукав, это неважно. Даже если бы Денежки просто
пришли бы к ним в дом и выбрали бы себе крючок на стенке, то в этот дом пришло
бы богатство, слава и успех. Да-да. Вы понимаете? У Денежек действительно получается
делать жизнь своим людям богаче и изобильнее!»
Она
придвинула к себе большущую тарелку со сладостями, не торопясь выбрала два
румяных кренделька из маковых росинок, один для себя, другой для Скандалинса, и
спросила Большую Марту:
«Кстати,
дорогая... Мы тут поспорили с Перечной пфеффелькой, будет ли у тебя сегодня
выручка.»
Большая
Марта расхохоталась и пошла открывать кассу у порога: слушайте, ну что толку
повторять про то, что сегодня за угощение платят не монетками, а песенками?
Лучше показать пустой ящичек кассы – и дело с концом, а потом пусть уж и бывшая
королева Селё... ой!
«Мамочки...»
- прошептала Марта.
«А
по-моему – монетки!» - ответила Селёдкина.
Да-да.
Монетки. Ровно пятьдесят золотых монеток и пятьдесят монеток серебряных, долг
Мартинички дракону Мак-Бук-Бяке. И Денежки на люстре довольно зазвенели. А
королева Селёдкина, бывшая королева Селёдкина запела. В конце концов, даже
особы королевской крови должны платить за свои крендельки.
Все песенки,
все сказочки
Сложу на дно
корзиночки.
Мечты как
одуванчики,
Не стоят ни
слезиночки.
Летят себе за
облачко,
Летят себе на
небушко,
Где наливное
яблочко
И где краюшка
хлебушка,
Где бабочкины
крылушки
Щекочутся в
ладошку.
И нету, нету
силушки,
Ни капельки,
ни крошки.
Ведь нету,
нету лесенки
До небушка и
солнышка.
Корзиночная
песенка.
Про маленькое
горюшко.
Проныркинс,
специальный
корреспондент
«Имбирвилльского Вестника»
специальный
корреспондент
«Имбирвилльского Вестника»
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Ну - говорите же, говорите!!! Мне уж-жасно интересно)))