Триста Четвертый День Тринадцатого Года

Срочно, срочно требуются книги, учебники и монографии по придворному этикету, а также специалисты по версальским правилам! Наша новенькая пфеффелька Луи-Дофинка самая что ни на есть настоящая принцесса крови – если вы понимаете всю тонкую разницу между принцессой и принцесской. Мы вот, признаться, совершенно не понимаем...

Журналисточка Птифур Ле Бонёр,

еженедельный «Пфеффелькин дневничок»

Обратили внимание на то, как давно ничего не говорилось о кукушке? Да не пугайтесь вы раньше времени – имбирными пряниками клянемся, что здесь, здесь она, а не улетела с перелетными ласточками. После той давней истории с хвостиком бохо она, как нам всем казалось, слегка образумилась и не гналась за дизайнерскими перышками от новомодных домов высоких перьев. И вот некоторое время назад наша кукушка опять сорвалась. А все TS виновата, между прочим! Именно она в один несчастный для бюджета Имбирвилля вечер нарисовала странную птичку  – видите ли, ей показалось, что спутницей той прекрасной птицы из «Города серых птиц» была именно такая – маленькая, с тоненькими перышками, похожими на серебряную проволоку и с разноцветными бусинками на кончиках. Птичка, разумеется, тут же улетела, едва TS оторвала карандаш от бумаги, но кукушка успела ее заметить. «Это кто ж такая будет?» - нехорошим звенящим голосом спросила она, выслушала ответ с поджатым клювом и молча ушла спать, с грохотом захлопнув за собой клапан нагрудного кармана мэрского пиджака.

Утром из мэрского кармана на манер транспаранта был вывешен его, мэрский, носовой платок, на котором было написано: «Ультиматум. Пока не найдете ювелира, который сделает мне такой хвост – из кармана не выйду!»

Все, конечно же, всполошились. Мэр сразу полностью и напрочь дезориентировался, сел в уголочке и стал пытаться просунуть в карман какие-то зернышки, причитая, что его любимая птичка наверняка голодна. Где вы видели первое должностное лицо города, разговаривающее с собственным карманом! Ужас! Поэтому вопрос о цене данного мероприятия уже и не поднимался – престиж города и работоспособность его мэра нам, знаете ли, дороже. Послали депешу к главе некоего знаменитого ювелирного дома им. Фа Бэ Ржевского – Карлуше Коралловичу Шкорлупкинду. И вот всем Имбирвиллем сидим ждем ответа...

Сэмми Сплетникус,

спецкорр «Вечерних новостей Имбирвилля»

Добро пожаловать на официальный сайт Имбирвилля:  http://gingervill.blogspot.ru/

Триста Третий День Тринадцатого Года

Мурр-барон фон Простофилькин сегодня был торжественно поздравлен и захихан пфеффельками.

Ага, скажете вы. И начнете возмущаться, что от вас де утаили какое-то важное событие из его жизни или даже государственный праздник. Ну и прогадаете. Чем возмущаться и тратить на это свое время, лучше пойдите и скушайте конфетку. Там, на кухне, стоит целая вазочка нескушатых конфеток в честь... Впрочем, какая вам разница – в честь чего? Это она временно там стоит. Очень временно. Вот сейчас мурр-барон придет в себя от такого количества хиханек на квадратный миллиметр и резвой мухой метнется к вазочке, накрывая в полете конфетки объемистым пузиком, только вы их и видели. А уж сколько в полете на крутых виражах побьется всего драгоценного-имбирвилльского... И виноваты в этом будете только вы. Да-да, слышите? Вы-вы, именно вы. Что вы на меня так смотрите, милорд?

Ну да, не бабочки коты.

Хоть не боятся высоты,

Летать как ангелам им сложно,

Чтоб от души, неосторожно.

И мне, признаться, чуть тревожно –

Ведь в люстру так вписаться можно,

Взлетая в небеса в алмазах

На крылышках из старой бязи...

Что же вы меня от темы-то так отвлекли, а? На чем я остановился? Ага! На том, что пфеффельки поздравили мурр-барона просто так. У них давно был приготовлен для него подарок, а праздник все не случался и не случался, и концертов имбирвилльского хора котов-мальчиков давно не было, и... Словом, налицо было просто-таки вопиющее отсутствие поводов. Вот у девочек и лопнуло терпение, и с криками «мы тебя любим, хи-хи-хи» и «хи-хи-хи, ты наш кумир» пфеффельки загнали фон Простофилькина в угол, расцеловали от макушки и до кончика хвоста и вручили ему его портрет. А что? Вы думаете, в Имбирвилле своих Репиных или там Пикассов не хватает?

Скандалинс,

специальный корреспондент «Имбирвилль-Нью-Пост»

Добро пожаловать на официальный сайт Имбирвилля:  http://gingervill.blogspot.ru/

Триста Второй День Тринадцатого Года

Признаться, Пепин-Шафранчик любит, любит пофилософствовать. Да, но а что тут такого? К кому бы ее, Шафранчика ни отнести, нам с тобой проще не будет: что пряности, что печеньица – страшно большие философы. И если ты не хочешь сию же минуту начать размышлять о чем-то простом как о самом важном здесь и сейчас, то беги, беги скорее прочь... Впрочем, ты не успел, ты попался. Кто-то уже взял тебя мягкими кисточками ручек за подбородок и за тот самый вроде бы неважный пустячок, который некоторые называют душой, развернул к себе и смотрит, смотрит. И никуда тебе уже не деться, придется поговорить о каше.

Да-да, о каше. Пепин-Шафранчик с нескрываемым удовольствием хохочет: с чего это ты взял, что каша – не предмет философствования? Очень даже. Ну вот и представь ее себе – сваренную на воде, без масла, без соли, без сахара. Вкусно? Нет, но терпимо, правда? Особенно, если ты голоден. Идем дальше. Завтрак, обед, ужин. Сегодня, завтра, в субботу, летом, через год, через десять. Всю жизнь – такая каша. Терпеть будешь?

Ага, нет. Ну что же, Пепин-Шафранчик так и думала. Серую однообразную монотонную жизнь терпят многие, а вот кашу – только единицы, да и то исключительно по жизненным показаниям. Ну и отлично. Бери корицу, имбирь, ваниль, сыпь их в тарелку – да побольше, побольше, до краев, не жадничай. Может быть, у тебя еще какие-то пряности есть? Ах, шафран... Ну и его туда же. А вот теперь зачерпывай полную ложку и ешь. Ой, какие у тебя удивительные глаза после этой ложки. Так бы и смотрела не отрываясь. Что, не можется? А прожить жизнь, состоящую из одного сплошного фейерверка и нескончаемой вереницы праздников и карнавалов, значит, смог бы?   

И вот кстати. Пепин-Шафранчик удивленно качает головкой, и бубенчики на желто-красных бантиках звенят – дз-з-з-зыги-диги-дзынь. А откуда ты вообще взял эту полную тарелку? Насколько она знает, чтобы добыть всего-то один грамм шафрана, нужно собрать и обработать сто пятьдесят цветков. Сто пятьдесят – за один грамм. Ну, потому и говорят про что-то редкое и уникальное «этого как шафранов». Шутка у нас такая, у философов, улыбается Шафранчик. Внутрь каждого праздника вложен большой-большой труд. И потому их так мало – потому что внутрь каждого будничного дня нужно вложить труда не меньше. В ту самую тарелку каши.

И Пепин-Шафранчик разводит в стороны свои узелки-кулачки: ну уж прости ты ее, это не она придумала. Зато она придумала кое-что другое. Она придумала ставить точку.

Конечно же, все зависит от точки зрения. Вот где ее поставишь – там и возьмешь свое счастье. И свое несчастье тоже. Где – и как, но «где» важнее. Вот, допустим, возьмем понедельник. По большому счету, его можно уложить в пять слов, причем он как две капли воды похож на вторник, а вторник – на среду, а среда – на четверг с пятницей вместе. Где, где поставим точку? Ну, если хочешь, то на раковине с грязной посудой. Пожалуйста. Это же твой свободный выбор, правда? И с этой точки открывается прекрасный обзор на свою жизнь как на километры и километры немытых чашек, тарелок и вилок. А если поставить ее на полчаса раньше? Где-нибудь между вечерней сказкой и поцелуем на ночь теплой кудрявой макушки? И Пепин-Шафранчик от удовольствия хлопает узелками ручек: ей ужасно нравится этот ракурс: яркий, солнечный и немного липкий от припрятанной под подушкой конфетки карамельки.

Журналисточка Птифур Ле Бонёр,

еженедельный «Пфеффелькин дневничок»

Добро пожаловать на официальный сайт Имбирвилля:  http://gingervill.blogspot.ru/

Триста Первый День Тринадцатого Года

- Ну? Ты чего замолчала-то? Соусом, что ль, захлебнулась? – громко заволновалась Горбушка Хлеба. Не то, чтобы она отличалась сострадательностью или душевными порывами. Просто... ну как-никак соседство на одной клеенке как-то обязывало, что ли.

- Так закончилась сказка-то, - удивилась Зо... Килька-в-Томате. – И пожалуйста... Я очень тебя прошу - говори тише...

Горбушка хрипло рассмеялась:

- Ты мне, рыбья твоя душа, не путай ни божий дар с яичницей, ни сказки. Про Спящую Принцессу было, а про Спящего Принца, слава тебе господи, нет и не будет. Ты давай не молчи, пока совсем не протухла. Срок годности консервов тебе ни о чем не говорит? А... Ты правда любые желания выполняешь?

Килька развеселилась:

- И черствые души поверили в сказку этой ночью? Ну, насмешила... Нет, исполнение желаний – это теперь не ко мне. Факт наличия томатного сока тебе ни о чем не говорит? Я всего лишь рассказываю. Каждому - только его сказку. Начиная с первой.

- Ну так расскажи...

Горбушка, конечно же, очень хотела попросить свою. Все-таки рыбы – ужасно недогадливые существа. Никому ведь не интересно слушать о других, все слышат только о себе - даже тогда, когда говорят не о них. Но Килька-в-Томате ее не поняла:

- Рассказать, говоришь... Ну, слушай.

В некотором ли царстве, в некотором ли государстве, среди высоких ли гор, или под пронзительно голубым небом, но жило-плыло себе синее море. И жили-были вокруг Люди. Жили просто – встречали розовые восходы, провожали сиреневые закаты, днем работали до седьмого пота, ночью смеялись и плакали. Пот, смех, слезы. Что еще нужно Человекам в жизни для счастья? И стало море соленым-пресоленым от такого соседства, словно вобрало оно в себя всю соль этого мира.

Много ли времени прошло, мало ли – кто ж теперь скажет? Только в один прекрасный день задумались Человеки: почему так? Почему все дается только через соль? Почему надо наотмашь тратить душу и выматывать тело? Почему нельзя подставить жадные ладони – да хоть лучам солнца, хоть колосьям пшеницы – и просто попросить? Так мол и так: дай мне, Боже или там не Боже, малую толику или совсем даже большую от щедрот твоих, но только чтоб за так, чтоб задаром.

В четверг это было. Ну как на грех.

Насмешливый толстяк, сидя в облаках среди манны небесной, с отвращением тыкал вилкой в тарелку. «Эх, о каком совершенстве мира толкуют там эти Человеки! Ну, может, я и недоглядел чего. Вот, говорят, с косточкой авокадо и со страусами промахнулся, с душой опять же перемудрил, с потом и с месячными. Я вон целую вечность не могу добиться, чтобы в небесной канцелярии запомнили, что жареная щука – отрава, а не божественная еда...» И, украдкой оглянувшись, не шныряют ли где эти вездесущие горластые Ангелы, вытряс недоеденную рыбу на землю. «Вот вам, получите. Только уж извините – совсем-совсем задаром не получится. Рыбу эту богомерзкую сначала поймать потребно, а уж потом и требовать с нее по прейскуранту». И, ворча под нос что-то про насущное и шаркая стоптанными шлепками с одним оторвавшимся помпоном, пошел на кухню ставить пустую тарелку в мойку. Аккурат мимо пыльной бархатной портьеры.

Самый маленький Ангелочек, которого старшие вечно таскали за рыжие вихры за какие-нибудь причуды, стоял за ней в углу. Он уже успел забыть, за что его в очередной раз наказали – так интересно было подсматривать. С грязной тарелки на пол упало что-то маленькое и блестящее, и Ангелочек бросился поднимать. Чешуйка. Всего-то – рыбная чешуйка. Солнечный Зайчик, верный дружок, тоже метнулся посмотреть и отразился в кусочке слюды. «Какая золотинка... а что, если...» Мальчишки переглянулись и заливисто засмеялись. Человекам только что подарили хорошую практичную вещь. По щучьему велению, по моему хотению... А вот кто подарит Человекам мечту? Чтоб держать ее, хрупкую, всю в соленых брызгах, на ладонях и не знать, что она, мечта эта, прочтет в твоем сердце. Взмахнет ли хвостом по воде и уйдет в глубокое море, расскажет ли сказку, за которой придется идти самому за это самое море, стаптывая железные сапоги и посохи или и вовсе не приплывет никогда, потому как уж если надобна Человеку щука, то нечего врать себе, щуку он и должен звать.

Хлебная Горбушка и Килька-в-Томате не сговариваясь посмотрели в угол кухни. Там, среди порванных сетей и высыхающих мыльных пузырей, стояло разбитое Корыто. «А вот этого не надо, - проскрипело оно. – Свою-то сказку я знаю и само.»

«Еще одна глупая сказка, - второй раз зевнула Горбушка. – И почему это нашему столу не достались консервы «Щука в масле»?»

Килька-в-Томате,

Сказка третья

Добро пожаловать на официальный сайт Имбирвилля:  http://gingervill.blogspot.ru/